— Почти, — кивнула она, кладя на место щетку. — Неужели сегодня увижу сестру? Я так волнуюсь, что места себе не нахожу.

— Ты так уверена, что вы встретитесь?

— Настолько, что затвердила наизусть целую речь. Хочу ей понравиться. Чтобы все прошло идеально. Ну не дура ли я? Конечно, она полюбит меня. Ведь я ее сестра!

— Пойдем же! — нетерпеливо воскликнула Бриджид. — Нельзя заставлять ждать лэрда Рамзи. Кстати, с ним Бродик, и эти старикашки, Брисбейн и Отис тоже приплелись. Предупреждаю, вид у них довольно мрачный. Что-то не так, но они молчат, словно каменные. Бьюсь об заклад, это связано с Макферсонами. Это все Простер! Вечно сеет раздоры! Энтони и Фодрон постоянно жалуются на него и его приятелей.

— Кто такие Энтони и Фодрон? — поинтересовалась Джиллиан, щипая себя за щеки.

— Близкие друзья Гидеона.

— Вот как?

— Да. Их редко видишь врозь, они почти все время держатся рядом, и когда Гидеон уезжает, Энтони берет на себя его обязанности.

Едва они добрались до последней ступеньки, входная дверь распахнулась и на пороге появился немолодой горец, высокий, худой, с морщинистым лбом.

— Это Энтони, — прошептала Бриджид. — Я познакомлю вас, после того как поговоришь с Рамзи. Нам нужно спешить. Мужчины собрались в дальнем конце зала. Рамзи и Бродик, стоя у очага, о чем-то тихо шептались. Брисбейн и Отис, сидевшие за столом, не сводили с них глаз и при этом хмурились так, словно потеряли близкого друга. Отис первым заметил девушек, подтолкнул приятеля и встал.

Улыбка мигом слетела с лица Джиллиан при виде Броди-ка. Он, очевидно, был чем-то взбешен, и девушка, наспех поклонившись Рамзи, вопросительно взглянула на Бродика.

У того даже плечи поникли, словно огромная тяжесть легла на них. Почему именно ему выпало разбить сердце любимой?

Бродик решил покончить с неприятной обязанностью как можно скорее:

— Твоя сестра отказалась с тобой встретиться. Джиллиан не поверила собственным ушам.

— Повтори!

— Твоя сестра не хочет тебя видеть.

— Но почему?!

Бродик беспомощно посмотрел на Брисбейна. Тот встал, с шумом отодвинул стул и обошел вокруг стола.

— Она почти всю жизнь считала себя одной из Макферсонов, — с вытянувшимся лицом объявил он, — и, как и мы все, ненавидит Англию.

— При чем тут Англия?! — вскричала Джиллиан. — А ее семья? Неужели ей все равно, что будет со мной и дядюшкой Морганом?

— Ее семья здесь. Мать, отец и…

— Ее мать и отец похоронены на английской земле, — оборвала Джиллиан.

Брисбейн пристыженно поник головой.

— К тому же она замужем… — поспешно добавил он, — …и всем довольна.

— Довольна? Довольна?! — завопила Джиллиан. Перед глазами стоял униженный, измученный дядюшка Морган, и от этого на душе становилось еще горше. Ее буквально трясло от ярости. Жизнь этого доброго, безобидного человека висела на волоске, и Джиллиан не было дела до счастья или несчастья сестры.

Она с угрожающим видом шагнула к Брисбейну, но Бродик вовремя остановил ее, обняв за талию и притянув к себе.

— Постарайтесь ее понять, леди Джиллиан, — умоляюще начал старик.

— Нечего тут понимать, — отрезала она. — Я желаю как можно скорее поговорить с сестрой.

— Она сама сказала, что не пойдет к Джиллиан, или муж говорил за нее? — осведомился Бродик.

Вопрос, очевидно, поразил Брисбейна, и тому пришлось поразмыслить несколько минут, прежде чем признаться:

— Муж. Она вообще ни слова не сказала, но все время находилась в комнате. Не будь она согласна с ним, наверняка возразила бы.

— Она знает, что я всего лишь намереваюсь потолковать с ней, ничего не требуя и не прося?

— Да, я так и сказал ей, по, кажется, мне не поверили. Вспомните, за последнее время Кристен не раз пытались отыскать. Она опасается, что вы заставите ее вернуться в Англию или расскажете королю, где она живет.

Джиллиан устало поднесла ладонь ко лбу.

— Я не сделала бы ничего подобного.

Она оперлась на руку Бродика и попыталась прийти в себя. Как убедить сестру в невинности своих намерений? И как может Кристен верить, что сестра способна ее предать?

— Рамзи! — окликнул Бродик. — И какого дьявола ты собираешься предпринять?

— Дам ей день на размышление.

— А потом?

— Потом поговорю с Кристен и заступлюсь за Джиллиан. Если же она будет по-прежнему упорствовать, прикажу подчиниться. Даже если придется силой приволочь ее сюда, я так и сделаю, хотя предпочел бы, чтобы она сама приняла решение.

— Ее мужу это не понравится, — предсказал Брисбейн.

— А мне плевать, понравится ему или нет! — рявкнул Рамзи.

— Он горд и самолюбив. Все Макферсоны такие, — вмешался Отис.

— Отныне он Синклер, — процедил Рамзи, — и клялся мне в верности, не так ли?

— Как и все Макферсоны, — подтвердил Брисбейн.

— Макферсоны верны тебе, лэрд, — изрек Отис, — но раз уж мы заговорили на эту тему, скажу, что с нами обращаются как с отребьем, особенно с воинами. Твой командир Гидеон и его приспешники Энтони и Фодрон беспрестанно издеваются и высмеивают каждый их шаг. К тому же Макферсонов до сих пор не обучают как полагается, и если положение не изменится, и как можно скорее, жди мятежа.

Рамзи ничем не показал своего отношения к столь пламенной речи, но один лишь Бродик заметил, как разъярен друг.

— Предлагаешь, чтобы Рамзи нянчился и всячески баловал твоих Макферсонов? — вмешался он.

— Вовсе нет, — покачал головой Отис. — Просто хочу, чтобы они получили справедливую возможность показать, на что способны.

— Завтра я сам займусь их обучением. А когда вернется Гидеон, поговорю с ним. Доволен? — заключил Рамзи.

— Да, спасибо, — облегченно улыбнулся Отис. Брисбейн, со своей стороны, немедленно поспешил ублажить лэрда:

— С твоего разрешения, я прямо с утра отправлюсь к сестре леди Джиллиан и постараюсь втолковать ей, что леди Джиллиан всего лишь хотела увидеться с родным человеком.

Он многозначительно взглянул в сторону девушки.

— Именно этого я и добиваюсь, — заверила она.

— Брисбейн, — предупредил Бродик, — постарайся, чтобы во время разговора мужа Кристен не было в комнате. Похоже, он принимает решения за нее.

— Почему ты так считаешь? — прошептала Джиллиан.

— Я бы на его месте поступил так же.

— Но почему? — недоумевала она.

— Он пытается защитить жену. Брисбейн задумчиво потер подбородок.

— Теперь, по зрелом размышлении, я склонен согласиться с лэрдом Бьюкененом. Думаю, она его побаивается.

Джиллиан поняла, что они, вероятно, правы, и на душе стало полегче. Она, как утопающая за соломинку, ухватилась за мысль, что это не Кристен отвергает ее. Джиллиан не винила мужа сестры, так как тот по-своему был прав. Но девушка всей душой верила, что стоит ей несколько минут провести с Кристен, и она развеет все страхи сестры.

— Тебе придется немного потерпеть, — развел руками Бродик.

— У меня нет на это времени.

Бродик поцеловал ее в лоб и прошептал:

— Не хочу, чтобы ты сегодня волновалась. Выброси эти мысли из головы, хотя бы ненадолго. Сегодня самая счастливая ночь в нашей жизни.

— Но почему? Что произойдет?

Ее лицо было доверчиво поднято, и Бродик просто не смог устоять перед искушением поцеловать теплые медовые губы. Вовремя вспомнив, что они не одни, он разжал руки, хотя это непомерное усилие едва не стоило ему жизни. Бродик отступил, но досада и раздражение, владевшие им, были поистине ощутимы. Он не привык ни в чем себе отказывать, и хотя оставалось всего лишь несколько часов до того блаженного момента, когда он сделает ее своей, ждать не было сил.

И беспокойство гложет его. По правде говоря, он понятия не имел, что выкинет Джиллиан, узнав о своем замужестве и неизвестность терзала его хуже любой пытки.

Бродик сжал кулаки, набрал в грудь воздуха и с трудом выговорил:

— Джиллиан, мне нужно кое-что тебе сказать. — Он громко откашлялся и начал: — Хочу, чтобы ты знала…